ВИЛЬНЮС ВО ВРЕМЯ „ПОТОПА" (1655-1661 ГГ.): - ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ

Элмантас Мейлус

      1655-1661 гг. отмечены не только тем, что здесь проходит граница между историей Вильнюса - процветающего центра и историей почти обычного провинциального города, но и тем, что рубеж этих лет, проводит черту между слабо документированной и хорошо документированной историей города. Разумеется, за период до середины XVII в. письменных источников об истории Вильнюса также дошло немало, но в большинстве своем они разрознены, так как хранятся чаще всего в копиях в различных хранилищах. Значительный комплекс источников об истории города, то есть, Вильнюсский городской архив, сохранился только начиная с отмеченного рубежа XVII в. Так что же послужило тому, что архивы города в основном сохранились лишь с 60-х гг. XVII в., и это несмотря на огромные пожары, затронувшие Вильнюс в первой половине XVIII в., Наполеоновское нашествие начала XIX в. и две мировые войны XX в.?

      Причины такой ситуации, на первый взгляд, ясны. 350 лет тому назад, в начале августа 1655 г., войска Московского государства заняли столицу Великого Княжества Литовского, опустошили и сожгли ее, в результате чего в огне пропал почти весь городской архив, формировавшийся с конца XIV в. Судьба этого архива, правда, окончательно не выяснена, поскольку в уже не раз /420/ публиковавшемся заявлении от 30 декабря 1661 г. городского магистрата о гибели архива в 1655 г. записано: „pod czas zburzenia i spustoszenia Nieprzyjacielskiego dnia 8 Augusta w roku 1655 stałego, albo in praedam Nieprzyjacielowi dostały, albo combustis Miasta i Ratusza, in Favillam poszły ..."¹. Опираясь на свидетельство именно этого документа, Мария Ловмяньска пишет, например, о том, что часть архива могла быть вывезена, а часть - сгореть². Такую возможность, основываясь на донесении 1829 г. городской думы, допускает и Айвас Рагаускас³. Поэтому до сих пор остается некоторая вероятность того, что в каком-нибудь российском хранилище вдруг обнаружат хотя бы фрагменты Вильнюсского архива, как были выявлены те источники, о которых речь пойдет далее.

      Не так много до сих пор было известно о пребывании московских оккупантов в Вильнюсе в течение 5-6 лет (5 лет в городе и еще полтора года в осажденном замке). До сих пор об этом периоде было известно в основном из опубликованных в середине XIX в. материалов в серии АИ и ДАИ, а так же из опубликованных в конце того же века АМГ, и некоторых иных публикаций⁴. Первую обширную и основанную на всех известных на то время источниках статью об интересующим нас периоде истории Вильнюса, в 1874 г. /421/ издал профессор Санкт Петербургского университета В.Г. Васильевский⁵. Несмотря на явно просматриваемую в ней имперскую тенденциозность, эта статья и сейчас привлекает своей фактологической насыщенностью. Основываясь в основном на источниках, собранных во втором томе АМГ, российский историк конца XIX - начала XX в. В.Н. Сторожев в 1895 г. опубликовал до сих пор сохраняющую свое значение статью о ситуации в Вильнюсе 1655-1659 гг., когда московским воеводой здесь был князь Михаил Семенович Шаховской⁶. Более широко, опираясь на опубликованные и отчасти неопубликованные источники (хотя специально их и не указывая), рассматривали в своих статьях интересующий нас период истории Вильнюса Винцас Трумпа⁷ и Анджей Рахуба⁸. Затрагивали эту тему и некоторые другие историки.

      В фонде SA ИАЛГ сохранились 4 книги с документами или их копиями из Вильнюсских городских судов интересующего нас периода и небольшие книги городских доходов и расходов за 1657-1661 гг.⁹ Отдельные документы хранятся в других хранилищах. В последнее время в Москве и Санкт Петербурге обнаружился комплекс источников, существенно дополняющий историю Вильнюса оккупационного периода¹⁰. Они публиковались лишь фрагментарно в упомянутых российских публикациях XIX в. /422/

      В отделе рукописей РГБ, в фонде Музейного собрания были найдены Материалы Виленской съезжей избы 1655-1659 гг.¹¹ (условно обозначаю - первая группа, Оригиналы). По-видимому, это остатки небезызвестного архива первого московского воеводы в Вильнюсе, князя М. С. Шаховского. Архива, который он вывез в 1659 г., когда сдавал дела своему преемнику, князю Даниилу Мышецкому, возвращаясь в Москву. Такой вывод напрашивается потому, что в Материалах Виленской съезжей избы все документы связаны преимущественно с деятельностью Шаховского в Вильнюсе, что дало основание Эдмундасу Лауцявичюсу назвать архив Канцелярией Шаховского¹². Кстати, второй московский воевода в Вильнюсе князь Д. Мышецкий жаловался царю: „... после князь Михаила Шаховского твоихъ указныхъ грамоть и записныхъ книгъ ... ничего не осталось, что всякие онъ письма повезъ отсюда съ собою къ Москве, а здеся для ведома ничего не оставилъ"¹³. Судя по остаткам архива, сформирован он был в основном из черновиков или вторых экземпляров посылаемых в Москву документов (что подтверждают и установленные Лауцявичюсом филиграни бумаги, на которой писались столбцы), а также из нескольких присланных в Вильнюс разнообразных документов и судебных решений оккупационных властей. Значительная часть их плохо сохранилась, из-за оборванных краев возникают трудности при прочтении. Небольшая часть (25 из около 500 документов в 207 делах) была опубликована в упомянутых АИ и их дополнениях; под каждым документом указано, что он публикуется Изъ манускрипта (писаннаго Польскою скорописью, in fol., л. ... и след.), хранящагося въ Императорской Публичной Библиотеке, въ коллекции Пулавскихъ рукописей¹⁴.

      Польский манускрипт был обнаружен в отделе рукописей РНБ в Санкт Петербурге¹⁵. Это копия рубежа XVIII-XIX вв. pусских  /423/ документов 1656-1659 гг., представляющая собой связку из 239 листов, транскрибированных польскими буквами (условно обозначаю - вторая группа, Копии). Составители АИ перевели ее вновь на кириллицу¹⁶. Разумеется, что при таком двойном переводе с кириллицы на латиницу и обратно, вкралось немало ошибок. Хотя польские переписчики не указали, откуда взяты документы, но из примерно 140 документов около 110 (включая опубликованные в АИ и ДАИ) имеют аналоги с хранящимися в Российской государственной библиотеке. Остальные аналогов не имеют, и, по всей вероятности, их оригиналы или пропали, или оказались в других фондах и хранилищах. Между прочим, два небольших оригинальных столбца переплетены между другими листами в этой связке вместе со своими копиями. Остается пока неясным, были ли все эти документы списаны с хранящихся в настоящее время в РГБ, или из каких-то других, не найденных пока в фондах Московских приказов оригиналов. Показать это может только дальнейшее тщательное исследование.

      В том же отделе рукописей РНБ в Каталоге древнерусских грамот¹⁷ обнаружено 23 оригинальных столбца, по-видимому, из той же канцелярии Шаховского¹⁸. А также еще 33 документа, связанных с ними тематически (третья группа, - из Каталогов). Скорее всего, они попали сюда из архива князей Долгоруких¹⁹, поскольку большинство бумаг адресованы им из Москвы или /424/ связаны с указанными персонами, а основной предмет обсуждения - финансирование российских войск в Вильнюсе и Каунасе.

      Все отмеченные документы, связанные с деятельностью оккупационных властей, можно разделить на 9 групп, как это было сделано работниками отдела рукописей РГБ при описи Материалов Виленской съезжей избы за 1655-1659 гг. А именно: 1. переписка воеводы князя Михаила Семеновича Шаховского по внешнеполитическим вопросам (25 дел во всех указанных выше трех трупах источников, если дублирующие дела в первой и второй группе считать за одно дело); 2. документы, касающиеся службы в Виленском гарнизоне (всего 51 дело); 3. о хлебном и денежном содержании русских полков (80 дел); 4. о земельных владениях „начальных людей" и шляхтичей (19 дел); 5. о самовольных отлучках солдат Виленского гарнизона (всего лишь 5 дел); 6. дела судной избы (83 дела); 7. документы о внутренних делах города (10 дел); 8. торговых дел и аренды (только 9 дел); 9. материалы о притеснениях и поборах с крестьян и шляхты (всего 15 дел).

      Таким образом, представленные в источниках материалы, касающиеся деятельности оккупационных властей, дают представление о пребывании российского гарнизона в Вильнюсе, взаимоотношениях с местными жителями, особенностях управления городом, о преступлениях и судопроизводстве, а также в какой-то мере позволяют очертить жизнь горожан в ту тяжелую пору. Лучше всего освещен 1658 г., несколько хуже 1657 и 1659 гг. и совсем скудно -1656 г.

      После опустошения города русскими войсками, как кажется, до конца 1656 - начала 1657 гг. местное магдебургское самоуправление не функционировало. Об этом можно судить из позднейших упоминаний в документах, что до конца 1656 г. местная власть в Вильнюсе отсутствовала, а также из того, что в сохранившихся книгах городских судов того времени первые документы датируются концом 1656 г.²⁰ До сих пор были известны уже упоминавшиеся выше одна оригинальная книга за 1658 г. и три собранные из /425/ выписей книги Вильнюсских гражданских властей оккупационного периода²¹. Иследования А. Рагаускаса показали, что до 1-ой мировой войны была известна еще одна книга вписов Вильнюсского городского совета, которая позднее пропала²². В РГАДА в фонде Комиссии эдукационного фундуша удалось обнаружить эту пропавшую книгу вписов Вильнюсского городского совета за 1657-1662 гг.²³ Официально в ней 857 листов, местные архивисты говорят о плохой сохранности, что в действительности далеко не так. Книга начинается таким вписом Regestr aktów Burmistrzowsko-Radzieckich Wilen[skich] w iedną xięgę z lat sześciu mianowicie 1657, 1658, 1659, 1660, 1661, 1662 zebranych у zintrolligowanych, po sfoliowaniu oney xięgi z teyże takoż pod foliami, w roku teraznieyszym 1800 in aprili wypisany. Хотя листы ее довольно ветхие, некоторые края оборваны, однако, кроме последних пяти листов, все переплетены и легко читаемы. Книга содержит приблизительно 480 документов на польском языке, а с 1662 г. - на польском и латыни. По годам они распределяются следующим образом: 1657 г. - 99 дел (от середины февраля до июня, после начала эпидемии чумы городские власти из города, по разрешению Шаховского, удалились²⁴), 1658 г. -132 дела, 1659 г. - 57 дел, 1660 г. - 49 дел, 1661 г. - 121 дело и 1662 г. - 22.

      По логике, эта книга должна была очутиться в фонде Гродские и земские суды ВКЛ РГАДА²⁵. Во время 1-ой мировой войны некоторые дела городского магистрата, принадлежавшие прежде /426/ Вильнюсскому городскому архиву, были эвакуированы в Москву²⁶. Книга очутилась не на своем месте, а в так называемом фонде Фундушей, по всей вероятности, в 1927-1959 гг., когда были сформированы оба фонда²⁷. Надо думать, сначала планировалось, что эта книга будет находиться в фонде Гродских и земских судов ВКЛ. Это подтверждает и то, что в конце книги вместо трех последних документов за 1662 г., упоминаемых в содержании, составленном в 1800 г., вложены пять отдельных листов из Люблинского городского суда за 1552 г. А как раз в фонде Гродских и земских судов находятся несколько книг или их фрагментов судов Люблина середины и второй половины XVI в.²⁸ По-видимому, при формировании фондов были спутаны непереплетенные листы, а книга по чистой случайности очутилась в фонде Фундушей.

      Первая оригинальная запись XVII в. в этой книге гласит Acta spraw Sądowych у urzędowych Ich. Mciow Panów Burmistrzów y Radziec Wileńskich w Roku 1657 administrowanych. Если московские оккупационные власти, как видно из документов, выходивших из их канцелярии, оставили себе право прежде всего решать криминальные дела, то есть, исполняли функции городских судов Великого Княжества Литовского, то из этой книги и других источников о жизни Вильнюса того периода видно, что восстановленным местным городским властям разрешалось в большинстве своем решать гражданские и имущественные дела, а также, как это было принято - исполнять функции нотариата, регистрируя разные дела жителей. Все находящиеся в книгах документы можно разделить на 4 группы: 1. документы, регистрирующие имущество (то есть, описи найденного или пропавшего имущества, инвентари с его оценкой, материалы о залоге или продаже, а также тестаменты и т. п., около 130 дел); 2. персональные записи (то есть, о рождении законорожденных детей и о полнолетии, обилие записей о назначении опеки и связанных с нею обстоятельствах; драки, оскорбления и /427/ т. п.; начиная с 1661 г., после освобождения города, 15 записей о принятии присяги вильнюсского гражданства, (всего примерно 90 записей); 3. записи об имущественных спорах (о денежных претензиях, разделе имущества, долгах, торговых спорах и т. д., всего около 220 дел); 4. иные записи различного характера (бытовые споры, доносы и жалобы, вписы не связанных с Вильнюсом документов, дела костела и т. п., всего 33 дела).

      Просмотр всех ранее известных и новых источников из истории Вильнюса в период московской оккупации показывает, что лучше всего освещен 1658 г., значительно хуже 1657 и 1659 гг., остальные же годы данного периода представлены довольно фрагментарно или вовсе скудно. К сожалению, нет новых данных о взятии Вильнюса московскими войсками. Отсутствуют свидетельства, которые позволили бы уточнить степень опустошения²⁹, равно, как и описать особенности жизни города в первый год оккупации (08 1655-07 1656 гг.). Однако, с появлением новых материалов гораздо лучше освещается освобождение Вильнюса и Вильнюсского замка от московских завоевателей. Правда, новых российских источников о последнем этапе борьбы за власть над столицей Великого Княжества Литовского пока не обнаружено, но вместе с тем, появились некоторые литовские и польские. Кроме документов, которые анализировались в данной статье, речь идет о корреспонденции того времени между различными военными и политическими деятелями Речи Посполитой Обоих Народов³⁰.

      Остается ждать новых находок и надеяться, что когда-нибудь наследники бывшей империи возвратят в Вильнюс те архивные ценности, которые были здесь созданы, но вывезены по праву сильного за последние более чем 200 лет в Россию.